В двeряx двуxкoмнaтнoй квaртиры в Ясeнeвe мeня встрeчaeт супругa бывшeгo зaвучa «Лиги шкoл» Нaтaлья — oбaятeльнaя блoндинкa лeт 45-ти. С пoрoгa, дaжe нe выяснив тoлкoм, гoтoв ли к бeсeдe ee муж, приглaшaeт нa куxню, наливает чашку чая, прсит подождать: «У Коли интервью. Седьмое за сегодня».
На стене гостиной висят десятки ангелочков. «Мы их коллекционируем, друзья привозят из разных стран».
На столе — пузырек корвалола. «Нервы не выдерживают из-за этого скандала…».
Пока есть время, спрашиваю, когда она узнала об обвинениях в педофилии в адрес своего муха.
— В 2015-м году, когда как раз группа обвинителей (то есть самих девушек и бывших учеников из числа тех, кто их поддерживает — «МК») пришла в школу. Николай мне сам рассказал. Естественно, я не поверила. А так как я знаю многих из этих девушек, сама написала им письма с просьбой рассказать, в чем конкретно они обвиняют моего мужа, с которым мы в браке и любви прожили 30 лет. Ответа не последовало. Потом я еще несколько раз просила их встретиться, поговорить — в ответ тишина.
— Так почему вы, если уверены, что это клевета, не хотите подать в суд на бывших учениц?
— Мы хотели, даже советовались с юристом. Но он сказал, что дела о защите чести и достоинства идут долго. За это время в адрес Коли выльют ушат помоев. Спросил, готовы ли мы к такому процессу. И мы на тот момент решили, что нет. Но сейчас, если следствие начнет проводить проверку, к адвокату мы обязательно обратимся.
Спустя десять минут на кухню заходит сам Николай Михайлович. Хватается за сигарету. Во время интервью он выкурит их, наверное, штук пять.
— Мы поговорили с вашей бывшей ученицей Надеждой. И она рассказала, что вы, к примеру, могли завести ее в отдельный кабинет, залезть под футболку…
— Это уже новая версия из уст Надежды. Раньше она рассказывала о другом, — вздыхает Николай Изюмов. — Мы с Надей дружили до 2014 года, у меня сохранились от нее открытки. Я очень интересовался ее профессиональной деятельностью, мы с ней переписывались, спорили. Эта переписка до сих пор сохранилась у меня в Фейсбуке. Проблема в том, что в той таблице обвинений (бывшие ученики составили ее, опросив всех по их мнению фигурантов «педофильского скандала» — «МК»), напротив имени Надежды стояли совсем другие претензии ко мне — что я раскладывал ее на диване, после чего она со мной больше не общалась. Хотя общались мы до последнего времени. И у меня есть доказательства этого. Так что все эти обвинения — клевета.
— Видимо, не поверили ей, вот она и решила изменить «показания», — вступает в разговор супруга Изюмова.
— Но у всех этих бывших школьниц, а теперь взрослых женщин, есть причины клеветать на вас и на бывшего директора «Лиги школ»?
— Есть, но я не считаю возможным их озвучивать. Это личные истории каждой из этих девушек. И мои предположения. Наверное, если дойдет до суда, там я обо всем расскажу.
— Вы говорили тет-а-тет с этими девушками после обвинений в ваш адрес?
— Нет, сложно говорить с людьми, которые обвиняют вас во всех смертных грехах, с уверенностью зомби, что все так и есть. Что касается таблицы обвинений, то она ко мне пришла от других выпускников, которым ее также прислали.
— Но вы знаете всех этих бывших учениц?
— Безусловно, у нас маленькая школа была, всего 60 человек. Да и потом, они приходили на вечера встреч. Но больше половины из 13 девушек (именно столько в таблице обвинений — «МК) значатся как анонимы. Кто они, мы не знаем.
— И вы утверждаете, что все, что рассказывают девушки — выдумка?
— Нет, не все. Что-то просто перевернуто с ног на голову. Вот, например, одна из «жертв» уверяет, что Сергей Александрович завез ее в лес на даче и заставил раздеваться. А знаете, как все было? Эта девушка, очень хорошая, приличная, ходила по дачному участку в одном купальнике. Приходили мужики местные, смотрели на нее, приглашали покататься на машине. Сергей ее предупреждал, она не обращала внимания. И вот однажды, чтобы ее проучить, он по пути к электричке завез девушку в лес и правда сказал раздеваться. Он ее не трогал и не домогался, а хотел проучить. Но он ее обидел, нанес ей травму. Возможно, теперь она за это мстит. Кстати, о том инциденте были оповещены не только другие одноклассники, но и родители. А теперь нам это преподносят, как домогательство.
— Зачем директор вообще приглашал девушек к себе на дачу?
— Во-первых, никого он не приглашал, они знали, что в выходные Бебчуки на даче — и приезжали сами к ним. Приезжали толпами — и девочки, и мальчики. Кроме того, на даче все время была супруга Сергея Александровича и его старшая дочь. Не нужно думать, что он один на один со школьницами на даче оставался.
— С этой дачей связано много эпизодов из рассказов бывших учениц. Например, одна из них описывает, как директор предложил ей позаниматься алгеброй в бане. А потом…
— Да, упражнения он ребят правда отводил решать в баню. Просто у Бебчуков там очень маленький дом, когда они укладывали младшую дочку, помещения, где можно было спокойно позаниматься, не оставалось. Вот он и просил ребята уходить в баню.
— А где тогда все спали, когда приезжали ученики?
— На полу в спальниках. Там же все походники.
— Вы с Сергеем Александровичем общались, когда все эти обвинения появились в СМИ. Почему он бегает от журналистов: не берет трубку, не отвечает на СМС?
— Он не бегает, просто он интроверт, ему и раньше-то сложно было общаться с чужими. Он даже мне запрещал его мобильный раздавать. Я же экстраверт, мне с людьми проще находить язык. К тому же, знаю, что от журналистом мне скрывать нечего. С Сергеем мы не общались, просто потому, что я ближе дружил с его супругой, чем с ним. Она не просто переживает из-за всех этих обвинений, она на грани… Не знаю, сможет ли прийти в себя.
— Если бы вас попросили пройти детектор лжи, вы бы согласились?
— Конечно.
— Есть ли юридические перспективы у этого дела? И зачем следователи намерены вызвать всех фигурантов скандала на допрос? Ситуацию для «МК» прокомментировала известный адвокат Людмила Айвар.
— За тяжкие преступления предусмотрен срок давности — это десять лет с момента их совершения. Но, во-первых, история приобрела резонанс. Во-вторых, правоохранительные органы не могут не отреагировать на заявление о преступлении, о котором сообщается через СМИ. И сколько бы лет ни прошло с момента его совершения, если есть заявители, следователи должны провести проверку. А далее, если прошло десять лет, в возбуждении уголовного дела будет отказано, так как вышли сроки. Но это не является реабилитирующим основанием. И в случае, если преступление имело место быть, но срок давности истек, жертвы могут обращаться в гражданском порядке о возмещении морального вреда. Но могут также обращаться в суд и педагоги, если станет очевидно, что их оклеветали. В этом случае они имеют право на защиту чести, достоинства и доброго имени. Не думаю, что компенсация будет существенной, такие процессы больше воспринимаются как отстаивание своего доброго имени.
— Есть ли в принципе возможность доказать, что факты, изложенные бывшими школьницами, имели место. Может, гипноз будет применяться?
— С моей точки зрения, доказательная база по таким преступлениям собирается в довольно сжатые сроки, когда факт насильственных действий может установить психолог. Либо остались повреждения, или свидетели, которых можно допросить по горячим следам. Здесь же, спустя столь длительное время, ситуация крайне бесперспективная. Только если кто-то из обвиняемых ученицами сознается.
Читайте материал «Расстегивал кофту, целовал»: секс-скандалом в «Лиге школ» занялся СК